"МОЙ" СЕКРЕТАРЬ РАЙКОМА КОМСОМОЛА
Отшумели торжества, связанные с празднованием 100-летия ВЛКСМ.
Как ни судите, а комосомол для молодых людей был-таки школой жизни.
Практически у всех, кто вступал в комсомол, в памяти оставался этот день надолго. Или навсегда.
Поделюсь с вами своими переживаниями об этом времени.
... Стоял жаркий август.
Я работала на току совхоза "Реутчанский".
Вместе с другими женщинами готовили убранный с полей урожай зерновых для хранения в амбарах или отправки на мельницы и мелькомбинаты.
В один из дней ко мне подошел агроном Центрального (нашего) отделения совхоза Юра Дюжев и спросил, сколько мне лет.
Я ответила, что в сентябре будет 14.
"хорошо, - ответил он. - "Значит, можно вступать в комсомол".
Он также добавил, что завтра принесет мне устав комсомола, а послезавтра поедем в райком.
Также сказал, чтобы пункт о демократическом централизме выучила наизусть.
Весь вечер накануне поездки в райком я читала Устав. Помню, что по вопросу того "демократического централизма" практически ничего не поняла.
Наутро, с тревогой в душе, стала собираться в райком.
Две косички с ленточками, белое штапельное платье с мелким рисунком. Оно имело небольшой круглый отложной воротничок, длинный рукав на манжетке и присборено в талии.
Моя мама умела шить, и платье как раз только что подготовила мне "к школе".
На босу ногу обула обычные простые тапочки, так как ни о каких туфлях, а, тем более, о босоножках и речи быть не могло. Это было роскошью для нашей семьи.
На работу в этот день не пошла.
Часов в 12 подъехал на мотоцикле Юра. Оказывается он был комсоргом совхоза, поэтому и повез меня в райком.
В райкоме комсомола я осталась ожидать в коридоре, а Юра вошел в один кабинет, потом в другой.
Видимо, был перерыв, и никого не было.
Только во втором кабинете был человек.
"Заходи", - сказал комсорг. Сам остался снаружи.
За столом сидел молодой человек и читал газету.
Когда я вошла, он отложил ее в сторону и стал что-то спрашивать.
От волнения не помню вопросы, заданные этим комсомольским работником.
Помнится, спросил, что читаю.
С желанием ли вступаю в комсомол.
О демократическом централизме - точно - не спрашивал.
В заключение сказал: "Принимаем тебя в комсомол".
Из кабинета вылетела, словно у меня были крылья!
Испытала такое счастье, не передать! Мир сразу изменился, потому что теперь я - комсомолка!
Юра похвалил меня и мы поехали в деревню.
По дороге комсорг сказал, что в комсомол меня принимал второй секретарь райкома и назвал его фамилию, имя и отчество.
Я запомнила.
Прошло два года.
Я уже училась в Курске, в техникуме.
На втором курсе меня избрали секретарем комитета комсомола.
Как раз была областная конференция, надо было в ней участвовать.
Когда стали избирать секретарей обкома комсомола, то среди них вдруг увидела и узнала "моего" секретаря Медвенского райкома ВЛКСМ Валентина Ивановича Харланова!
Было радостно от того, что я знаю этого высокого, стройного, благородного молодого человека.
После конференции пели комсомольские песни.
Пел и Валентин Иванович. Помню, что он сказал тогда, что его любимая - "ЛЭП-500". С подъемом исполнили и ее.
Помню такие слова:
"Седина в проводах от инея,
ЛЭП -500 не простая линия.
И ведем мы её с ребятами
По таежным дебрям густым.
А вокруг - горизонты синие.
ЛЭП-500 - не простая линия..."
Так и остался в моей памяти Валентин Иванович Харланов "моим" секретарем райкома ВЛКСМ.
Вскорости его перевели в ЦК ВЛКСМ.
Потом Валентин Иванович был на серьезной дипломатической работе.
Как мне рассказали наши московские друзья, работавшие ранее в Курске, и знавшие "моего" секретаря райкома, за операцию по спасению советских работников одного из посольств ( в буквальном смысле) он был награжден орденом Ленина.
Также они сказали, что в последние годы Валентин Иванович тяжело болел.
А, примерно, три -четыре месяца назад его не стало...
Вот и вся история, длиною в десятилетия.
Хотя Валентина Ивановича видела в своей жизни только несколько раз.
Жалею, что не спросила о его судьбе раньше, когда он был жив.
Поехала бы в Москву и поклонилась бы ему за свою комсомольскую судьбу.
А теперь - желаю душе Валентина Ивановича Харланова - такого же высокого полета в духовное пространство, как это было и на Земле.
Как ни судите, а комосомол для молодых людей был-таки школой жизни.
Практически у всех, кто вступал в комсомол, в памяти оставался этот день надолго. Или навсегда.
Поделюсь с вами своими переживаниями об этом времени.
... Стоял жаркий август.
Я работала на току совхоза "Реутчанский".
Вместе с другими женщинами готовили убранный с полей урожай зерновых для хранения в амбарах или отправки на мельницы и мелькомбинаты.
В один из дней ко мне подошел агроном Центрального (нашего) отделения совхоза Юра Дюжев и спросил, сколько мне лет.
Я ответила, что в сентябре будет 14.
"хорошо, - ответил он. - "Значит, можно вступать в комсомол".
Он также добавил, что завтра принесет мне устав комсомола, а послезавтра поедем в райком.
Также сказал, чтобы пункт о демократическом централизме выучила наизусть.
Весь вечер накануне поездки в райком я читала Устав. Помню, что по вопросу того "демократического централизма" практически ничего не поняла.
Наутро, с тревогой в душе, стала собираться в райком.
Две косички с ленточками, белое штапельное платье с мелким рисунком. Оно имело небольшой круглый отложной воротничок, длинный рукав на манжетке и присборено в талии.
Моя мама умела шить, и платье как раз только что подготовила мне "к школе".
На босу ногу обула обычные простые тапочки, так как ни о каких туфлях, а, тем более, о босоножках и речи быть не могло. Это было роскошью для нашей семьи.
На работу в этот день не пошла.
Часов в 12 подъехал на мотоцикле Юра. Оказывается он был комсоргом совхоза, поэтому и повез меня в райком.
В райкоме комсомола я осталась ожидать в коридоре, а Юра вошел в один кабинет, потом в другой.
Видимо, был перерыв, и никого не было.
Только во втором кабинете был человек.
"Заходи", - сказал комсорг. Сам остался снаружи.
За столом сидел молодой человек и читал газету.
Когда я вошла, он отложил ее в сторону и стал что-то спрашивать.
От волнения не помню вопросы, заданные этим комсомольским работником.
Помнится, спросил, что читаю.
С желанием ли вступаю в комсомол.
О демократическом централизме - точно - не спрашивал.
В заключение сказал: "Принимаем тебя в комсомол".
Из кабинета вылетела, словно у меня были крылья!
Испытала такое счастье, не передать! Мир сразу изменился, потому что теперь я - комсомолка!
Юра похвалил меня и мы поехали в деревню.
По дороге комсорг сказал, что в комсомол меня принимал второй секретарь райкома и назвал его фамилию, имя и отчество.
Я запомнила.
Прошло два года.
Я уже училась в Курске, в техникуме.
На втором курсе меня избрали секретарем комитета комсомола.
Как раз была областная конференция, надо было в ней участвовать.
Когда стали избирать секретарей обкома комсомола, то среди них вдруг увидела и узнала "моего" секретаря Медвенского райкома ВЛКСМ Валентина Ивановича Харланова!
Было радостно от того, что я знаю этого высокого, стройного, благородного молодого человека.
После конференции пели комсомольские песни.
Пел и Валентин Иванович. Помню, что он сказал тогда, что его любимая - "ЛЭП-500". С подъемом исполнили и ее.
Помню такие слова:
"Седина в проводах от инея,
ЛЭП -500 не простая линия.
И ведем мы её с ребятами
По таежным дебрям густым.
А вокруг - горизонты синие.
ЛЭП-500 - не простая линия..."
Так и остался в моей памяти Валентин Иванович Харланов "моим" секретарем райкома ВЛКСМ.
Вскорости его перевели в ЦК ВЛКСМ.
Потом Валентин Иванович был на серьезной дипломатической работе.
Как мне рассказали наши московские друзья, работавшие ранее в Курске, и знавшие "моего" секретаря райкома, за операцию по спасению советских работников одного из посольств ( в буквальном смысле) он был награжден орденом Ленина.
Также они сказали, что в последние годы Валентин Иванович тяжело болел.
А, примерно, три -четыре месяца назад его не стало...
Вот и вся история, длиною в десятилетия.
Хотя Валентина Ивановича видела в своей жизни только несколько раз.
Жалею, что не спросила о его судьбе раньше, когда он был жив.
Поехала бы в Москву и поклонилась бы ему за свою комсомольскую судьбу.
А теперь - желаю душе Валентина Ивановича Харланова - такого же высокого полета в духовное пространство, как это было и на Земле.
